Рецензия на спектакль «Свободный аукцион имени Сергея Параджанова» в театре «Ильхом»: Смех сквозь лоты
Спектакли «Ильхома», приуроченные ко дню рождения основателя театра Марка Вайля, погибшего в 2007 году, всегда отличают сценические новации, всевозможные сюрпризы и новые имена для ташкентских зрителей. Премьера спектакля «Свободный аукцион имени Сергея Параджанова» не стала исключением из всего перечисленного.
Коллектив «Ильхома» с начала своего существования всегда находится в поисках новых интересных авторов и режиссеров, воплощая их идеи и замыслы на сцене. Тут как раз ничего особенного нет, ташкентский зритель привычен к таким поискам.
Приглашенный в театр для новой постановки российский режиссер Александр Плотников уже успел поучиться на сценариста во ВГИКе и окончить курс режиссуры Камы Гинкаса в Школе сценических искусств Константина Райкина. В последнее время Плотников сотрудничает с независимыми театральными коллективами и сам пишет тексты для своих спектаклей.
«Параджанов всегда пытался находить возможности для перформативного сопротивления. Даже находясь в тюрьме, он продолжил оставаться художником. Это была форма утверждения своей свободы, и это восхищает», — отметил Плотников в видео-превью к спектаклю.
Сергей Параджанов был из когорты тех творцов, которым мало давали заниматься своей профессией. И все же его «Тени забытых предков» и «Цвет граната» стали той самой «печкой», от которой отталкивались и творили представители «новой волны» поэтического кинематографа в бывшем СССР. Все те замыслы, что режиссер не смог воплотить на пленке он фиксировал в рисунках, текстах и даже вещах, к которым он прикасался.
Выбранный Плотниковым совершенно новый для ташкентской театральной сцены формат постановки — спектакль-аукцион — погружает зрителей в этот удивительный и яркий мир вещей. Сцена в спектакле превращена в дом, в котором вполне мог бы жить Параджанов: с потолка свисают занавески из тюля, задник сцены укреплен разноцветной ребристой металлической черепицей, а везде в хаотичном порядке разложены вещи. Своим успехом аукционы обязаны умелому отбору выставляемых предметов, товаров и услуг. Но вещи Параджанова подчинены, кажется, закону древнекитайской эстетики: «хаос — основа композиции».
Актеры «Ильхома» разбирают все выставляемые лоты «рукоделия» Параджанова, используя свой талант по принципу «от смешного до трагичного — только шаг». Пусть даже и аукционный.
Ольга Володина начинает импровизированные торги с лотов «быстрой шансон-графики», где на простынях изображены криминальные авторитеты, сидевшие с Параджановым.
Борис Гафуров предлагает купить тиару, сплетенную из двух видов колючей проволоки, Наталья Ли шумно врывается в зал с эксклюзивным экземпляром ковра из тюремных ватников, а Петр Кирюхин весело поджигает метлу для уборки зоны, чтобы торговля шла «с огоньком».
Актеры уже кружатся в ритме французского шансона и кажется, что юмору и веселью не будет конца.
Но зрителю не долго сидеть в зале, смеясь каждой новой реплике актеров: перед ними уже лот из драматичной истории Узбекистана — кирпич со следами пуль после расстрела просветителей Чолпона, Фитрата, Бехбуди, Кадыри. А лот «набор для заключенного» заставляет неудобного ерзать на зрительском стуле. И, наконец, в монологе Бориса Гафурова про коробочку разыгрывается настоящая драма из детства Параджанова.
Не обошлось и без публицистической остроты сегодняшнего дня: лоты о «молчании» — на тему домашнего насилия, экологии и цензуры зал встретил бурными аплодисментами. Смех — смехом, а нехорошие мурашки пробегают: о том, что пока мы ходим на премьеры, где-то падают бомбы, а по подсчетам ученых, каждый третий житель планеты имеет риск сесть в тюрьму.
Но к финалу работа Плотникова все-таки добирается не на въевшейся в кожу безысходности репрессий и мирового зла. «Вещи исчезнут, но нельзя отнять воображение и память»: актеры находят неизвестный сценарий Параджанова и вместе со зрителями тут же на сцене «снимают и ставят» фильм.
Цитата Параджанова «Я отомщу миру любовью» в титрах киноленты, созданной буквально из подручных вещей на аукционе, звучат отповедью безразличию и конформизму: можно просто любить старые вещи, а можно с их помощью менять окружающий мир.
Средства на покупки вещей зрители спектакля смогут направить на нужды общественного фонда ONA и приюта для собак Hayot.